Категория «между» и пространство телесности

(Выступление на конференции «Тело: между жизнью и смертью». Москва, 11–13 октября 2005 г.)

А, И, Б сидели на трубе
А упало, Б пропало,
Кто остался на трубе?

В этой известной загадке «И» оказывается не просто соединительным словом, а словом, имеющим отдельный, самостоятельный смысл.

Когда В. Ю. Баскаков пригласил меня выступить на конференции под названием: «Тело: между жизнью и смертью» меня приятно удивило некоторое совпадение: книга, которая в ближайшее время выйдет в свет и редактором-составителем которой я являюсь совместно с Владимиром Петровичем Зинченко, называется: «Психология телесности: между душой и телом» [2]. Когда я сообщала это название различным людям, то одни отзывались: «Замечательное название», другие говорили: «Странное название. Что значит — между?».

Слово «между» для меня имеет содержательную насыщенность ничуть не меньшую, а может быть и большую, чем другие слова в названии вышеуказанной книги или названии данной конференции.

Вопрос «Что такое между?» заслуживает самого пристального внимания. Для меня это вопрос о смысле и назначении телесно-ориентированной работы, вопрос о ее вкладе в развитие человека и общества, о некоторых универсальных механизмах развития.

Итак: между:

Душой и Телом
Жизнью и Смертью

и, по сути, между любыми полюсами дуальной оппозиции, которые противостоят друг другу.

Человеческое мышление антонимично, что отражается в языке. «Хорошо» возникает из сопоставления с «плохо»; «добрый» понятен из сопоставления со «злым» и т.п.

Мы изначально оказываемся в пространстве дуальной оппозиции, она нам транслируется в детстве. Вспомним строки Маяковского:

Крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха:
«Что такое хорошо и что такое плохо?»

Изначально имеется дуальная оппозиция, но вопрос в том, какова дальнейшая логика взаимоотношения полюсов дуальной оппозиции. Эта логика может быть разной и иметь разные задачи. Она может быть направлена на поддержание и воспроизведение ранее сложившихся смыслов (я знаю, что это плохо, а это хорошо и так было, есть и будет всегда), а может быть нацелена на переосмысление, т.е. создание новых смыслов. Первый процесс называется инверсией, второй медиацией.

Это два принципиально разных по своей сущности процесса, характеризующих любую человеческую реальность, будь то отдельно взятый человек, социальная группа, общество в целом.

Остановлюсь чуть подробнее на механизмах инверсии и медиации.

Инверсия характеризуется абсолютизацией полярностей и игнорированием сферы между ними. Инверсия ориентирована на воспроизводство мира в ранее сложившихся формах. Инверсионный механизм хорош в стабильной, неизменной ситуации. Когда же происходит изменение ситуации, то он оказывается недостаточным и как следствие происходит накопление дискомфорта, которое может вызвать инверсионный взрыв. Например, если рассматривать общественные процессы, то рост дезорганизации в обществе, рост массовых фобий может вызвать взрыв, выражающийся в форме бунта, массовых беспорядков направленных против «носителей зла». На уровне отдельного человека такое накопление приводит к неадекватному поведению, возникновению психосоматических заболеваний, разрушению целостности.

Инверсия есть беспроблемное восприятие человеческой реальности. Она не терпит неопределенности. В ней все определено: это-зло, это-добро и т.п.

Медиация противостоит инверсии. Она нацелена на выход за рамки сложившейся логики, на выход к новым формам человеческой реальности. Медиация необходима в меняющемся мире. Ее характеризует проблемное отношение к человеческой реальности.

Медиация снимает раскол между полюсами дуальной оппозиции и формирует, по выражению А. С. Ахиезера, срединную культуру.

Медиация не абсолютизирует полярности и внимательна к пространству между ними.

Пространство «между» — это пространство переосмысления, пространство новых возможностей, в котором может возникнуть что-то третье вбирающее в себя как первое, так и второе. Переосмысление идет через взаимопроникновение полюсов (это диалог полюсов). Осмысляемое явление находится в сфере между полюсами дуальной оппозиции (существует на границе). М. М. Бахтин писал о том, что смысл возникает между смыслами.

Если инверсия — это определенность, стабильность, то медиация предполагает неопределенность, в которой только и может возникнуть что-то новое. Следовательно: вхождение в медиативный процесс требует терпимости к неопределенности.

Эта терпимость является пусковым моментом. Если страх неопределенности возьмет верх, то, скорее всего, мы уйдем обратно в инверсию. Если же страх не возникнет или мы сумеем его претерпеть ради чего-то более значимого для нас, то возможна медиация и рождение чего-то нового.

В процессе развития человеческого общества изменения происходят все быстрее: меняется климат, меняется среда обитания, мигрируют народы, меняются социальные нормы. Медиация все больше теснит инверсию. От человека требуется способность к вариативному поведению, готовность к переосмыслению реальности.

Теперь мне хотелось бы обратиться к понятию телесность и сущности телесной работы.

Понятие «телесность», как мне представляется, возникло в результате медиативного процесса, в результате диалога между полюсами дуальной оппозиции душа-тело. (Речь идет о закономерности возникновения понятия «телесность», а не о пространстве телесности, т.к. всякое пространство существует независимо от нас, от нашего осознания).

Понятие «телесность» обозначает пространство телесности, которое является пространством срединной культуры.

Пространство телесности находится в сфере между.

Человеческая телесность/одухотворенное тело/ является результатом процесса онтогенетического, личностного развития. В ней выражается культурная, индивидуально-психологическая и смысловая составляющие уникального человеческого существа. Основным проявлением телесности является движение. В телесных движениях и формах, а форма есть «застывшее движение» (В. Райх), «прерванное движение» (В. Подорога), «накопленное движение» (О. Мандельштам) выражается, и типическое, и индивидуально неповторимое. Внешне наблюдаемое движение всегда есть результат, проявление внутреннего движения, внутренней жизненности

Если сделать исторический экскурс в историю развития понимания взаимоотношений душа — тело, то можно выделить 3 этапа, соответствующих общему закону развития, сформулированному В. С. Соловьевым. Каждое развивающееся образование, по В. С. Соловьеву, проходит в своем развитии три обязательных этапа:

1.Первичная, мало определенная и слитная целостность;

2.Дифференциация, расчленение первичной целостности;

3.Внутренняя свободная связанность (солидарность), органическое свободное единство всех элементов внутри целого (цит. по Чуприковой Н. И. [3, с.109].

Соответственно можно выделить 3 этапа в генезисе представлений о взаимоотношениях души и тела, характерных для Западной культуры:

• слитно-целостное понимание души-тела, свойственное для первобытнообщинных обществ;

• антагонистическое, инверсионное понимание взаимоотношений души-тела, при котором устанавливается властное доминирование души. Душа понимается как главенствующее начало («полюс добра»), которое должно держать тело «в узде» и заботиться о том, чтобы оно было хорошим инструментом для достижения целей. При этом тело понимается как машина, которая должна быть исправна, эстетически привлекательно выглядеть и, как следствие, давать результат — продукт ее обладателю. Инверсионный подход к телу, при котором тело воспринимается как «полюс зла», вызывает страх тела и как следствие базисные страхи человека — страх смерти и страх сексуальных отношений.

• третий этап предполагает понимание органического свободного единства души и тела, их взаимопроникновение и взаимоуслышанность, «партнерские отношения» по терминологии В. Ю. Баскакова. Для воссоединения полюсов дуальной оппозиции необходимо пространство «между», в данном случае пространство телесности.

Осознание телесности, по сути дела, есть восхождение на третий интегративный уровень самосознания. Мы делаем только первые шаги в этом направлении.

Телесно-ориентированные методы работы помогают человеку осознать собственную телесность, неэффективность властных, подавляющих внутриличностных отношений, поверить в мудрость тела, научиться слышать себя, решать внутриличностные проблемы путем диалога.

Специфика телесной работы как нельзя лучше способствует преодолению инверсионных моделей. Ранее было сказано, что вхождение в медиативный процесс требует терпимости к неопределенности. Новый смысл возникает в зазоре определенности. Организация пространства неопределенности — есть необходимое условие проведения телесной работы, в ходе которой участникам не даются образцы поведения, критерии оценки. Поскольку социокультурные значения, прежде всего, закреплены в словах, телесная работа в большинстве случаев проводится молча (без вербального взаимодействия). Многие упражнения выполняются с закрытыми глазами для того, чтобы человек не мог использовать видимое поведение других, как образец. Таким образом, человек лишается возможности смотреть на себя с точки зрения внешнего свидетеля, пользоваться привычными стереотипами поведения. Привычная «шелуха психологических защит» оказывается не результативна, и на поверхность выходят глубинные личностные установки, которые могут быть материалом для осознания и переосмысления. Постепенно развивается терпимость к ситуациям неопределенности, доверие к себе и как следствие отпадает потребность в опоре на жесткую систему координат и приходит возможность понимания относительности многих явлений реальности.

Суть телесной работы заключается в развитии медиативного мышления, содействии осмыслению и переосмыслению человеческой реальности, росту вариативности поведения.

Психолог, ведущий телесно-ориентированную развивающую работу сам оказывается в пространстве «между»: между смыслом «здесь и теперь» и возможным смыслом. Психолог выступает как посредник между человеком с его страхами, тревогами, зависимостями, догматическими установками и человеком свободным и ответственным, осознающим и реализующим свой творческий потенциал.

Таким образом, возникновение термина «телесность» закономерно. Он служит задачи преодоления дуализма души-тела, можно сказать, используя терминологию В. П. Зинченко, — одухотворению тела и овнешнению души. Интерес к телесно-ориентированным практикам, существенно возросший в последние годы, не временное увлечение. Он будет возрастать т.к. телесно-ориентированная, специальным образом организованная работа объективно служит прогрессивным, набирающим силу общественным тенденциям.

P. S. Закончив написание этой статьи, я открыла электронную почту и обнаружила, что приглашена на семинар, проводимый Институтом Синергийной Антропологии, под названием: «Человек по-японски между всем и ничем». А еще через несколько дней в телевизионной программе известный режиссер рассказывал о своем новом спектакле, в названии которого также фигурировало слово «между».

Может быть пришло время «между» — время наведения мостов, воссоединения, синтеза?!

Литература

1.Ахиезер А. С. Проблема переходов в социокультурных процессах. //Мир психологии, 2000, №1.

2. Психология телесности между душой и телом /Редакторы-составители В. П. Зинченко, Т. С. Леви. М., изд-во АСТ, 2005.

3.Чуприкова Н. И. Идеи общих законов развития в трудах русских мыслителей конца 19 — начала 20 вв.// Вопросы психологии, 2000, №1.

Логика сферы «Между», понятия инверсия и медиация рассматриваются в соответствии с представлениями А. С. Ахиезера, изложенными им в замечательной статье: «Проблема переходов в социокультурных процессах» [1].